В тот день в швейной мастерской Нартаара было на удивление многолюдно. Стайки девиц самой разнообразной внешности прыгали из одной примерочной в другую, хвастаясь новыми платьями. Если конечно несколько лоскутков ткани, едва прикрывающих фигуру, можно назвать платьем.
Местный портной Вилли - человек весьма скромный - сидел в самом дальнем углу своего заведения весь красный, как помидор, и старался не смотреть на всё происходящее. "Докатился, - думал Вилли, - до такого позора. Ведь шил же раньше наряды для знатных особ, для ветеранов Арены; в моих костюмах и на театральной сцене выступали. А сейчас! Глаза б мои этого не видели".
Увы, ни актёры, ни знатные особы, ни ветераны уже довольно давно не навещали эту мастерскую. Поэтому, чтобы хоть как-то прокормиться, Вилли был вынужден взять большой заказ от местного борделя. Заплатили портному даже более, чем требовалось. Однако мастер понимал, что такой поступок надолго оставит большое грязное пятно на его репутации. Сначала над ним будут смеяться, потом и вовсе перестанут заказывать одежду, а потом он пойдёт на улицы Нартаара просить милостыню, поскольку кроме своего ремесла больше ничего не умеет.
Тяжёлые раздумья Вилли прервал звонкий девичий голос прямо над ухом:
- Дяденька, посмотрите! Не слишком длинное?
